— Доктор, а я проснусь?
Пара глаз смотрит тебе не в глаза, а прямо в душу. Потому что в этой белой комнате ты для них царь и Бог. У тебя в руках ниточки, связывающие людей и землю.
– Доктор, а я проснусь?, — чаще всего спрашивают пациенты у анестезиолога. И еще: «А наркоз наш или импортный?».
Помню, лет 10 назад «про проснусь» не спрашивала. «Диприван, диприван, диприван», — повторяла про себя, когда везли на каталке, чтобы не забыть… Кто-то мне сказал, что это наркоз хороший, после него голова не болит.
– Диприван?, — уточняю у анестезиолога.
– Диприван, диприван, — ответил он, и я улетела в космос…. Кстати, перед операцией больше всего люди боятся не проснуться. Поэтому смотрят на анестезиологов с надеждой. Иногда последней…
– Ты должен успокоить человека, сказать, что он не один такой, не штучный, его болезнь — не редкость, и все будет хорошо, — говорит анестезиолог-реаниматолог, врач высшей категории Краснодарской краевой больницы №1 им.профессора С.В. Очаповского Денис Подволоцкий.
Ему 38, но врач очень опытный и люди ему доверяют.
Иногда времени успокоить просто нет. Но есть время спасти. Однажды Денис Витальевич пришел в финтес-центр в свой выходной позаниматься. И вдруг одному молодому мужчине, становится плохо. Мягко сказано — плохо, тот падает со своего тренажера и у него останавливается сердце…
Подволоцкий бегом в свою машину, за чемоданчиком. Интубировал трахею с помощью ларингоскопа, провел непрямой массаж сердца, тут подъехала скорая.
Сделали кардиограмму, фибрилляция желудочков, а потом с помощью дефибриллятора стали заводить сердце.
С третьей попытки оно завелось.. Слава Богу! Подволоцкий вместе со скорой поехал в больницу, мужчину срочно положили в реанимацию. Оказалось, у него было врожденное заболевание сердца, о котором он и не знал.
Выжил. Потому что рядом оказался Денис Витальевич, которого теперь называет своим ангелом — хранителем.
А с чемоданчиком где есть все необходимое и лекарства, и инструменты, Подволоцкий не расстается. Он у него всегда в машине. Дорожную аптечку всем своим врачам настоятельно рекомендовал главврач его краевой больницы N 1 академик РАН, заслуженный врач РФ Владимир Алексеевич Порханов. И это очень правильно.
– Вот едешь ты на дороге, вдруг ДТП, — говорит Подволоцкий, – Пока скорая приедет, ты многое сам сумеешь делать, помочь людям. На счету — каждая минута.
Самая скорая школа жизни
Кстати, про скорую помощь он знает не понаслышке. Потому что пришел туда санитаром, когда еще был студентом 2 курса Кировской государственной медицинской академии, где учился. Там вообще был культ скорой. Когда переехал в Краснодар, то первым делом устроился тоже на скорую, уже фельдшером. А параллельно учился, совмещал две работы, дежурил по ночам…
– Скорую помощь должен пройти каждый врач, — считает Денис Подволоцкий. – Здесь ты учишься принимать быстрые решения, не теряться в экстренных ситуациях. Ты приезжаешь на вызов и остаешься один на один с больным, и сам, без помощников должен найти выход.
Каких только вызовов у него не было! Случались даже роды, приезжал к маленьким детям в критическом состоянии… Ты не знаешь, что тебя ждет, но должен быть готов ко всему.
Однажды был такой случай. Приехали они на скорой на один вызов еще в Сыктывкаре. А дело было 23 февраля, ясное дело люди отмечают.
А тут ангар; где дальнобойщики праздновали, выпивали, и у одного из них рука попала в генератор. Пока ему оказывал помощь, другой водитель из этой компании ударил товарища в спину ножом. Да так, что повредил легкое и сердце..
Вот это водоворот событий! Пришлось Подволоцкому сразу двоих спасать. Срочная реанимация!
Выжили оба…
А было Денису тогда всего 22, совсем мальчишка, такие вот были к него университеты и экзамены экстерном. Так что после скорой Подволоцкому ничего не страшно. А проработал он там целых десять лет.
– Денис Витальевич, а почему Вы выбрали профессию анестезиолога-реаниматолога, самую стрессовую в мире? В США говорят, больше 10 лет на такой работе нельзя быть. Там посчитали средний возраст американского реаниматолога — 46 лет. Это очень мало…
– Еще когда работал на скорой и на вызов приезжала бригада реаниматологов, то всегда смотрел на них, как на Богов. Как они быстро и четко работали… Потому решил тоже выбрать такую специальность, — рассказывает Денис Подволоцкий. – Да, стрессов реально много, но мы не американцы, а русские, и многое в жизни повидали, да в Советском Союзе успели пожить, потому закаленные.
В краснодарской краевой больнице им С.В. Очаповского №1 Подволоцкий работал в операционной разных отделений, но последние семь лет — в сосудистой хирургии (заведующий — хирург высшей категории, доктор медицинских наук, главный ангиохирург края Роман Александрович Виноградов). Отделение, кстати, одно из сложнейших в больнице. Можно ли спасти человека от разрыва аорты, когда счет идет на секунды? Они спасали…
Врачи в краевой больнице №1 — большие профессионалы, и Подволоцкий учился у многих опытных анестезиологов.
Светлана Триандофилова, анестезиолог-реаниматолог краевой больницы:
– Денис Витальевич был одним из первых моих учеников, очень трудолюбивый, грамотный, никогда не стоял на месте, все время учился. Что его отличает? Человечность, умение сопереживать, к больному он относится как к близкому родному человеку. Это очень важно в нашем деле.
…Не все выдерживали работу в реанимации, попробуй ночь не поспать, а потом еще день, и при этом работать, принимать сложные решения. Стать для кого-то ангелом — хранителем. Но Подволоцкий другой работы не представляет.
Кстати, кем быть — у него такой вопрос не стоял. Еще в детстве кто в машинки играл, кто в куклы, а Денис — в доктора с уколами. А в шесть лет неожиданно для всех сказал: «Хочу быть врачом!». Так что это судьба, никаких метаний и выбор, о котором он ни разу не пожалел.
Жизнь и смерть в красной зоне
Коронавирус подкинул загадок всему человечеству. Больше всего — медикам. Как лечить? Чем лечить? Почему один быстро идет на поправку, а другой пациент буксует…
И попробуй еще лечить в этом костюмчике, белом пластиковом СИЗ (средство индивидуальной защиты), который полчаса надеваешь, перчатки заправляешь в рукава, потом заклеиваешь липкой лентой, чтобы ни один сантиметр кожи не был оголен и туда не мог попасть коварный вирус.
– Это сейчас я могу за 10 — 15 минут надеть защитный костюм, хоть ночью разбуди, — рассказывает Денис Витальевич, – А тогда, год назад, на это уходило полчаса. Легко ли в нем дышать? А вы попробуйте еще в нем шесть часов ни пить, ни есть, и при этом работать. На лице у многих врачей часто появлялись химические ожоги, но сейчас мы подбираем специальные крема, уже нормально.
Костюмы «космонавтов», как их окрестил народ — полбеды. Важнее другое: чем лечить, как спасать, болезнь — то новая.
За год, когда Денис Витальевич работает в красной зоне, многое прояснилось, обменивались опытом с коллегами, переводили западные статьи, протоколы лечения без конца менялись… Но все же иногда врачи бывали бессильны.
Коронавирус — возможно, кармическая болезнь. Одному только что называется «штаны подтянул», назначил лечение и он быстро пошел на поправку, другому — все , что можно и нельзя, все препараты и возможности, а больной все равно уходит.
Сколько бы ты не работал в реанимации, какой опыт бы у тебя не был, как бы ты не абстрагировался, а все равно каждую смерть пропускаешь через себя…
…Потому что эти глаза больного перед глазами .
– Доктор, я проснусь… Я буду жить?
Кстати, многие больные боятся цифр. Ой, 50% поражения легких, какой ужас! Для реанимации важен не столько этот процент, сколько показатели сатурации — уровня насыщения крови кислородом.
Сатурация ниже 90%, — повод для беспокойства. Это значит, что концентрация кислорода в кровеносном русле более низкая, чем в клетках. Возможна гипоксия ткани и это очень — очень опасно…
А к ним в реанимацию попадали больные с сатурацией 60 и ниже.. Они готовы ко всему, врачи в красной зоне, и стараются вытягивать всех, самых безнадежных.. И однажды получилось спасти даже больного со 100% поражением легких!
Гагик Петросян, житель Сочи:
– Когда меня привезли на скорой из Дагомыса, где я лежал неделю в больнице, в Краснодар, я уже не мог дышать. Стопроцентное поражение легких! Хорошо, что я попал в эту больницу и к этому доктору. Денис Витальевич выхаживал меня от начала до конца, возился со мной круглосуточно. У него золотые руки и счастье для больного попасть именно к нему. То, что я выжил и пошел на поправку — его заслуга. За что я ему очень благодарен и буду помнить всю жизнь.
Реанимация — это всегда работа на грани. Зато какая радость, что человек вернулся… и пошел на поправку!
Елена Сайбель, жительница Армавира:
– В краевую больницу я попала в крайне тяжелом состоянии. Дома сначала была сильная слабость, но болезнь быстро прогрессировала, с 70 до 95% поражения легких. В таком плачевном состоянии меня привезли в Краснодар. В реанимации подключили к ИВЛ, потом к- ЭКМО. Прогнозы были неутешительные, но врачи делали возможное, чтобы я выжила. Особое спасибо Денису Витальевичу Подволоцкому, он для меня супергерой. Улыбался и подбадривал меня и мою семью в самые тяжелые минуты, когда мы падали духом. Он специалист самого высокого класса, побольше бы таких врачей в России. И как врач отличный, и как человек с большой буквы. Низкий ему поклон за все, за то, что осталась жива…
В реанимации «красной зоны» краевой больницы №1 — новейшее оборудование и опытные врачи, которые могут вытащить самых тяжелых. Даже бабушка 93 лет здесь вылечилась и уехала домой счастливой. И здоровой.
– Золотые руки, огромное сердце, безмерное терпение и отзывчивость. Спасибо, что спасаете жизни. И не смотрите, что на вид Денис Витальевич молод — он великий профессионал!, — приятно слышать такие отзывы. Значит, все эти бессонные ночи не зря…
Кстати, все койки в их реанимации в «красной зоне» до сих пор заняты, так что расслабляться не стоит. А то некоторые уже поснимали маски, посчитав, что коронавирус ушел или стал не тот, ослабел.
Не ушел. Еще тот. Так что берегите себя. Лучше не попадать в хроники ковида и не застревать между небом и землей.
Пусть наши ангелы — хранители немного передохнут, снимут свои космические скафандры, у них и других земных дел полно.
Людмила Ткачева
Участница краевого конкурса
журналистских работ “На переднем рубеже”
